Наверное, у каждого человека была в жизни какая-то особенная, не совсем обычная встреча Нового года. Кого-то этот праздник застал в дороге, кто-то отправился отмечать его в другую страну или махнул прямо ночью в лес, на природу.

А вот мы с друзьями самым экзотическим Новым годом в нашей жизни называем встречу далёкого уже 1998-го. И отправились мы на неё… по сугробам. Когда-то, наверное, лет десять назад, я уже писала об этом в районной газете. Но почему бы не вспомнить тот случай снова?

Итак, намечалась встреча 1998 года как традиционная: наша молодёжная компания должна была собраться у меня дома. Понятное дело, что ёлочка и конкурсы были за принимающей стороной, стол, как обычно, вскладчину,а оформление праздничной стенгазеты поручили Иришке –тогда ещё десятилетней крестнице...

И вдруг всего за день до праздника приехал один из «встречальщиков» Володя и мрачно так сообщил:

- Маринка плачет!

Оказывается, его супругу, мою дорогую подружку, не отпустили с дежурства, хотя она и надеялась. Конечно, Марина была в большом отчаянии: «Вы там все вместе будете, а я одна». Вот незадача! А что же делать?

Что делать, Володя изложил сразу же: они с Мариной уже всё придумали - встречать Новый год у неё на работе. А это - в заводском профилактории, уже не функционирующем, на лечение не принимающим, но всё ещё не заброшенным окончательно. Подруга моя подвязалась там сторожем.

- Отопления в здании нет, возьмём с собой обогреватели. Салаты, закуски дома приготовим, останется только на электроплитке разогреть. Без телевизора обойдёмся, плясать под приёмник будем, - перечислял достоинства райской новогодней ночи Владимир.

Мобильников у нас тогда ещё не было, пришлось топать к другим приглашённым, обсуждать этот новогодний проект - одна такого решения я принять не могла. Лена с Павликом и Иришка повздыхали, но согласились: Марину всем было жалко.

А 30-го к ночи запуржило-завьюжило. Снег валил и весь следующий день. «Хорошо-то как, погода самая новогодняя!» - поглядывая за окошко, радовались мы.

Но это ровно до тех пор, пока ни доехали до дороги, сворачивающей на профилакторий. Точнее, до места поворота, потому что самой дороги уже не было – её замело, и перед нами, куда ни глянь, лежало белым-бело поле... Легковушкам здесь было не пройти.

Поохали-поахали и стали доставать из машин свой скарб. И так, с рюкзаками и сумками наперевес, гуськом двинулись в сторону профилактория. Впереди - мужчины, за ними - Лена с Олей, следом – дети. Я же - смотрящая-замыкающая, чтобы нашу мелкоту не растерять.

Топаем, пыхтим, в снегу проваливаемся, ветрище с ног так и валит. Тут-то моя Анечка, а она была самой младшей «встречальщицей», и завела гудёжь:

- Вот иду с вами в толстой шубе, маленькая такая!

Все так и грохнули!.. Но общий смех пятилетнюю карапузу не смутил.

- Говорила мне бабушка: «Не ходи, оставайся в тепле, оставайся с нами!». А я не послушалась, маленькая такая...

Общий смех усилился...

- Хохочут, обхохотались все!..Им хорошо смеяться на маленькую такую!- продолжала причитывать моя дочь. - И зачем я только с ними пошла! Сидела бы сейчас на диванчике или под ёлкой. Пила бы чаёк с пирогами, маленькая такая!

Смех и веселье взрослых перешли уже в истерические: до слёз и до всхлипываний.

- Вот что значит сразу не подумать-то! Вот что значит-то оплошать!.. А теперь с меня калоши сваливаются, с маленькой такой. Был бы с нами папочка, он бы меня на руки взял и понёс, маленькую такую... А мой папочка на работе. Я сама иду и в снег падаю, маленькая такая!- абсолютно без слёз, но в большом недовольстве подвывал мой ребёнок.

Общий хохот достиг уже своего апогея. Но мою наговористую кроху, конечно же, пожалели. И без того навьюченные уже мужчины забрали у меня рюкзаки и баулы и, довольное исходом дела, дитё тут же взгромоздилось ко мне на руки. Была она в овчинной шубке, вязаных толстых рейтузах и валенках. Ощутимый такой вес, так что стало мне тяжело и неповоротливо. Ну, а что поделать, если папа Анюткин на работе и понести её сейчас не может?

В общем, кое-как, с испытаниями и приключениями, до профилакториявсем гуртом добрались.И закружились в очередных хлопотах. Мы с подругами водружали на стол салаты, мужчины занимались мясом, маленькие дочки ушли в другую комнату наводить неземную красоту: завивать советскими щипцами кудряшки себе и малютке-Анютке.

Красота была наведена, столик, созданный из составленных вместе табуреток, уставлен праздничными угощениями, стрелки часов, как им и положено, стремились к двенадцати...Только Новый год так умаявшиеся на трудном пути девочки с нами так и не встретили. Взгромоздившись на высокую металлическую кровать и навалив на себя пледы и одеяла, они мирно посапывали и смотрели свои детские сны.

Ну, а мы, мамы-папы, говорили свои взрослые тосты; прикрыв дверь, танцевали под радио, а потом, оставив с малышнёй дежурного, вышли прогуляться по ночному лесу. Потому что какой Новый год без ёлки? А тут, вокруг профилактория, пусть и ненаряженные, но зато живые, заснеженные, и вон сколько!

- Знаете, ребята, а мне понравилось. Что ни говорите, но этот праздник получился очень необычным, прямо экзотическим., - притопывая от мороза и пряча нос в воротник, сказала тогда Лена. - Мы его потом долго вспоминать будем.

И все согласно закивали головами: «Это точно! Такое не забывается!».

... С тех пор прошло уже больше четверти века. Но тот заснеженный, утопающий в сугробах, Новый год мы и сейчас вспоминаем с улыбкой. Да и как такое забудешь? Настоящее зимнее приключение!

Ольга Никитина