Случилась эта история семь лет назад. Мы всей семьей (я, муж, двое детей) поехали в августе 2017 года в гости в Белоруссию, а именно – в Гродно. Моя тетя, старшая сестра мамы, живет там с 1973 года. Конечно, за все эти годы мы бывали у нее неоднократно. Но всегда ездили на поезде Москва-Гродно с Белорусского вокзала Москвы. И это был первый раз, когда поехали на машине.

Кроме встречи с родственниками, была еще одна цель нашей поездки - найти место, где воевал и был ранен дед моего мужа. Родственники искали данные о нем на сайте Бессмертного Полка, нашли документы о призыве, местах службы и захоронении. А история деда моего супруга такова.

Звали его Егор Федотович Колесников, он - уроженец деревни Хмелевая Лаптевского района. Был призван в 1941 году, в октябре 1943 года участвовал в боях под Витебском. Семье пришла похоронка, что он погиб. Но год спустя получили письмо от деда, в котором говорилось, что он был сильно ранен, всё это время лежал в госпитале.

А по документам Егор Федотович уже прошел как умерший. Нашли его живым люди из похоронной бригады, а данные о живых-мертвых к тому времени были отправлены. Вот так и получилось, что семье пришла похоронка.

В 1944 году Егор Колесников снова вернулся на фронт, но в 1945 году погиб под Кенингсбергом.

И вот мы поехали искать место памяти нашего родственника, где он был ранен. Тем более, что нам дали документы с указанием захоронения и фото с памятником. В документах деда именовали то Егором, то Георгием, и отчество - то Федотович, то Федорович. Но место рождения «деревня Хмелевая» всегда совпадало, а других Егоров-Георгиев Колесниковых там не было. Родственники рассказывали, что часто из-за этого имени путаница случалась. Даже у троих из шестерых детей Егора Федотовича отчество Егоровичи, а у других троих – Георгиевичи.

Как я уже упоминала выше, мы впервые поехали в Беларусь на машине. И меня после того, как проехали Смоленск, просто поразило большое количество братских захоронений, встречающихся по дороге. Вот тогда я очень четко поняла смысл выражения «политая кровью земля». И понимала, что захоронений было значительно больше, потому что многие братские могилы объединяли, перезахоранивали.

На обратном пути, погостив в Гродно, поехали через Витебскую область искать нужный нам объект. Это было село Стасево, но именно село, не поселок. Там три захоронения, одно – огромное, объединенное из нескольких, целый мемориал, а два других территориально относятся к Стасевскому сельсовету, но раньше, в Великую Отечественную войну, были в деревнях, которых сейчас уже нет. Деревня называлась Клевцы.

Помогли нам найти место захоронения местные жители. Дороги туда нет, сопровождал нас мужчина лет шестидесяти, он был на тракторе. У кромки какого-то поля оставили трактор и нашу машину и пошли пешком.

Пока шли, ели горошек, который белорусы сажают вместе с пшеницей. Через 500 метров поле закончилось, начался лес, дороги нет, только глубокие колеи от трактора. Недолго шли вдоль этой колеи, проводник стал уводить нас куда-то влево. Как он там ориентировался – не знаю, до сих пор загадка для меня.

И вдруг – полянка с памятником. Видно, что ухаживают за территорией, трава вокруг окошена, оградка и памятник покрашены. Нашли фамилию нашего деда, сфотографировались. Тишина… Кажется, что время остановилось, никаких звуков не доносится, только птицы поют. Мы и – 160 фамилий на памятнике

Проводник из местных терпеливо ждал. На обратном пути он рассказывал, что не все жители знают об этом захоронении, так как сменились поколения, многих старожилов уже нет в живых, а многие переехали. Но сельсовет ухаживает за памятником. Конечно, основные мероприятия 9 Мая и 22 июня проходят на центральном большом мемориале, а сюда приходят только небольшие делегации школьников и администрации, потому что идти нужно пешком, по абсолютному бездорожью.

Простились с этим душевным человеком около нашей машины и его трактора, и поехали домой.

Нет уже деревни Хмелевая, где родился Егор Колесников, нет деревни Клевцы, где он был ранен. Остались только люди, его потомки, память наших двух братских народов, да «эхо прошедшей войны», которое хорошо слышно на спрятавшейся в лесу полянке в глубине Витебской области. И 160 похороненных там солдат, и 161-й рядовой Колесников, который выжил в той мясорубке и погиб в апреле 1945 года, немного не дождавшись Победы.